Какими источниками пользовался Каверзнев при написании своей работы
Остановимся, прежде всего, на тех сочинениях, на которые он сам ссылается.
Больше всего ссылок и цитат приходится, как уже сказано, на сочинения Бюффона. Несомненно, наш автор находился под большим влиянием Бюффона. Каверзнев читал «Histoire naturelle» не в подлиннике, а в немецком переводе проф. Кестнера, вышедшем в 1756 г. [1] Пользования французским оригиналом не видно. Вероятно, Каверзнев недостаточно знал для этого французский язык, хотя и занимался его изучением во время пребывания в Обер-Лаузице.
Для нас это имеет значение, потому что перевод Кестнера охватывает только первые томы «Histoire naturelle» Бюффона, вышедшие до 1755 г., когда последний стоял еще на креационистской точке зрения, особенно подчеркнутой в IV т., вышедшем в 1753 г. Позднейший отход Бюффона от веры в постоянство видов и постепенное приближение его к трансформизму в последующих томах его огромного труда, в особенности в XIV т. — в статье «De la degeneration des ani- maux» (1765, страница 311 - 374), и в V т., Supplement, — в статье «Epoques de la Nature» (1778), — остались, по-видимому, вне поля зрения Каверзнева.
Другим источником для Каверзнева является Линней, причем русский автор пользовался новейшим (12-м) изданием. «Systema Naturae» 1766 г., ссылаясь на него, между прочим, при разборе вопроса о диких предках домашней овцы.
Из античных писателей Каверзнев имел в руках Аристотеля, Геродота и Плиния. Из их сочинений он приводит подлинные цитаты на латинском и греческом языках, с точным указанием источников. Имеются ссылки и на новейшую по тому времени зоологическую литературу, например на капитальное сочинение Шребера о млекопитающих, первые выпуски которого вышли за год до написания Каверзневым своей диссертации. [2]
Несомненно, гораздо большую роль, чем литературные источники, сыграло для Каверзнева близкое общение с проф. Леске и кругом его друзей и учеников. Имя Леске достаточно забыто и на его родине. В немецкой литературе я не нашел характеристики его научных взглядов, но, просмотрев, внимательно подлинные работы Леске, я могу с достоверностью утверждать, что он был передовым ученым своего времени, новатором в науке. Остановлюсь несколько подробнее на этой оригинальной личности.
Как и многие ученые XVIII в., Леске отличался удивительной разносторонностью своих научных интересов.
Профессор Натанаель Леске, под руководством которого Каверзнев учился в Лейпциге (1778).
Снимок с гравюры, приложенной к описанию музея Леске.
Он занимался минералогией, ботаникой, зоологией, физиологией, медициной и прикладными науками, в том числе пчеловодством. Сопоставление различных областей научного знания приводило его к некоторым общим выводам и положениям, в которых он далеко возвышался над ролью усердного' регистратора фактов. Уже в своей ранней диссертации он высказывает интересные мысли. [3] По его взгляду, все тела природы произошли тем или иным способом от некоторых основных элементов, или начал (principia), сочетанием которых они являются. При размножении организмов эти элементы комбинируются между собой, и таким образом возникают существа, хотя и сходные с предыдущими, но не вполне им подобные, так как количество возможных комбинаций очень велико (Generatio, dici possit elementorum varium secum. combinatio).
Отсюда - внутреннее сходство между всеми организованными телами, несмотря на их огромное внешнее разнообразие.
Отсюда и возможность сравнивать эти тела между собой, располагая их в ряд от низших до высших (per gradus quasi abcedentem scalam).
Из отдельных мест диссертации можно усмотреть, что Леске говорит здесь не о пространственном расположении тел природы, в духе лестницы Бонне, но подразумевает между ступенями такого ряда историческую связь. Утверждая единство жизни в природе, Леске доказывает, что животные и растения имеют общее происхождение (origi-nem plantis et animalibus esse unam ostenditur). Ему хорошо известны идеи Каспара-Фридриха Вольфа об эпигенезе, но он изменяет их по-своему, стремясь перебросить мост между теорией преформации и учением об эпигенезе. Леске принимает, что все живые тела развиваются не из зародышей в готовом и лишь уменьшенном виде, как думали Бонне и Галлер, но из элементарных зачатков, которые он называет «рудиментами»: «В каждом семени любого растения скрыты рудименты — начала всех имеющих произойти из него растений. Следовательно, из семян рождаются новые организмы не путем эпигенеза, но, по-видимому, здесь имеются налицо элементы всякой возможной формы, но они скрыты в каждом, семени или яйце в разъединенном виде».
Говоря о развитии отдельного растения, Леске высказывает мысль о том, что зачатки листьев являются теми основными органами, из которых развиваются, все прочие части совершенного растения, не исключая и цветка. О цветке Леске говорит: «praeter haec folia etiam latuit flos».. Таким образом, он принимает высказанную за пять лет перед тем идею Каспара-Фридриха Вольфа о метаморфозе растительных органов [4] — идею, которую лишь спустя два десятка, лет развил и популяризировал Гёте, [5] положив начало стро-бильной теории цветка.
Сказанное выше дает нам право видеть в Леске талантливого, широко мыслящего ученого, влияние которого на Каверзнева было, без сомнения, благотворно.
Пожелание долгой жизни, с которым обратился к своему учителю Каверзнев при посвящении ему своей работы, не сбылось. Спустя десять лет Леске трагически погиб, имея всего 34 года от роду. В ноябре 1786 г. он ехал с женой и двумя малолетними детьми из Лейпцига в Марбург; погода была холодная и ветреная. По дороге экипаж опрокинулся, и пассажиры упали в снег. Пока поднимали экипаж, приводили в порядок детей и собирали багаж, Леске сильно простудился. Его слабое здоровье не выдержало, и вскоре по приезде в Марбург, 25 ноября 1786 г. он скончался.
К ученому кругу Леске принадлежал и другой молодой натуралист, которого Леске называл amicus carissimus (дражайший друг), товарищ Леске по Лейпцигской академии, ученик того же Христиана Людвига — Карл-Иосиф Эме, (Oehme).
Без сомнения, Эме принимал участие в работе университетского научного общества, руководимого Леске. Как и последний, Эме интересовался общими вопросами естествознания, в частности, идеей расположить тела природы в виде непрерывного ряда, наподобие ступеней лестницы. Эме написал содержательный очерк, [6] где изложил историю этой идеи, начиная с Аристотеля и кончая современниками автора. Особо и с большим сочувствием Эме отмечает сделанную за 8 лет перед тем попытку Палласа превратить линейную связь форм в древовидную: «От души желаем, — пишет по этому поводу Эме, — чтобы знаменитый автор выполнил свое обещание и сообщил ученому миру свои соображения о лестнице природы, каковой труд, должно надеяться, будет превосходнейшим». [7]
Мы знаем, что Паллас не исполнил своего обещания и, напротив, отступил впоследствии от эволюционизма как от заблуждения. Но идея его, несомненно, произвела впечатление в ученых кругах и получила, как мы видим, известный отклик. Может быть она была известна и Каверзневу.
Такова была научная обстановка, в которой находился начинающий русский ученый во время своего пребывания в Лейпциге и которая во многом объясняет нам и выбор темы его диссертации и характер ее выполнения.
[1] Hamburg und Leipzig, 1756. 4°. Uebersetzung' von Kastner.
[2] Шребер Иоганн-Христиан (1739 — 1810)—ученик Линнея и переводчик его сочинений на немецкий язык. Важнейший труд Шребера: Die- Saugethiere in Abbildungen nach der Natur mit Beschreibungen. Erlangen» 1774 — 1804 (в 62 выпусках).
[3] De generatione vegetabilium. Lipsiae, 1773, 32. страница. Леске защищал эту диссертацию 23 июня 1773 г. на степень баккалавра.
[4] Novi Commentarii Academiae Scient, Petropol., XII, 1768, страница 406, 407.
[5] В своей работе «Die Metamorphose der Pflanzen», напечатанной в первый раз отдельным изданием в 1790 г.
[6] С. J. О eh me. De serle corporum naturalium contiriua. Lipsiae, 1772.
