Темпы развития вредоносных явлений опережают темпы экономического роста. Общий рост экономики оборачивается, против жизненной среды.

Прежде всего, вредные последствия промышленного производства (деградация воздуха и воды, шум, твердые отбросы) имеют тенденцию к более быстрому росту, чем общее развитие экономики.

При современном состоянии технологии промышленное загрязнение опережает промышленное производство. Вес отходов больше, чем вес продуктов. Действительно, сам продукт отдает свой собственный вес в отходы — если по своим физическим свойствам он не может разрушаться в естественной среде, — к которым добавляется вес отходов, возникающих в процессе его обработки и потребления

Автомобиль, например, сам будет отбросом, когда станет негодным к эксплуатации, но в процессе его производства и использования он будет порождать загрязнение атмосферы и воды, шум и отходы сырья на заводе, где его собирают, затем, в процессе его эксплуатации, он вызовет новый поток загрязнений и шума.

Каждый автомобиль в США ежегодно выбрасывает в атмосферу более тонны загрязняющих ее продуктов — окиси углерода, углеводородов и окислов азота, — а когда его выбросят на свалку, то и его каркас станет отбросом. В течение своего «жизненного» цикла автомобиль производит столько же загрязняющих веществ, сколько весит он сам [1].

Боинг-737. Количество вредных явлений не всегда растет с той же скоростью, что и промышленное производство.

Это зависит от уровня развития техники. Некоторые технические новшества замедляют рост вредных явлений, другие его ускоряют.

  • «Каравелла» была более шумной, чем самолеты с винтовыми двигателями;
  • «Боинг-737» производит шума меньше, чем «Каравелла»;
  • «Конкорд» в настоящее время производит гораздо больше шума, чем «Боинг-737».

Использование пылеуловителей на теплоцентралях резко сокращает количество выбрасываемой ими пыли, и, наоборот, замена стекла и картона пластмассами резко увеличила количество отбросов, не способных к саморазложению.

В целом представляется, что технологическая эволюция несколько замедляет количественный рост вредных явлений по сравнению с ростом индустрии. Но рост городской концентрации, напротив, увеличивает опасность вредоносных явлений гораздо быстрее, чем их количество и даже чем рост промышленного производства, препятствуя путем перенасыщения некоторых точек природного пространства самоочищению воды и рассасыванию токсинов и шумов в атмосфере. 10 000 т отходов, сбрасываемых в реку только одной агломерацией, наносят реке гораздо больший вред, чем тот же объем сброса от десятка городов, расположенных на стокилометровом отрезке ее течения.

В общем пагубность вредных последствий промышленного производства возрастает по крайней мере с той же скоростью, что и само производство.

Эта тенденция к самоуничтожению роста производства тем более заметна, что в современной экономической структуре «позитивная» деятельность в отношении окружающей природы представляет собой лишь малую долю национального производства, в то время как «нейтральные» или «вредоносные» отрасли составляют ее основную часть.

Экономика. Общий рост экономики оборачивается, таким образом, против жизненной среды.

Среда разрушается быстрее, чем развивается экономика. К тому же еще более заметным отклонением от нормы — пространственная деградация (перенаселенность, удаленность от природы, исчезновение зеленых пространств) растет быстрее, чем развивается строительство. Сокращение производства и потребления биологических, эстетических и научных богатств естественной среды намного опережает сокращение «капитала — земли» в результате расширения застроенных площадей.

Действительно, плохое использование территории ощутимо дополняет неудобства постоянного сокращения природного пространства, так как строительство локализуется в очень больших агломерациях, где оно увеличивает концентрацию, на их периферии, где оно постоянно все дальше оттесняет сельскую местность, в зеленых пространствах, которые оно необратимо разрушает, на землях общественного пользования, которые оно отнимает у нации.

Таким образом, совокупность вредных явлений, порождаемых промышленностью и вызывающих деградацию пространства, растет несколько быстрее, чем расширение промышленного производства, которое по темпам близко к росту национальной экономики.

Она растет значительно быстрее, чем жизненный уровень, так как последний использует только часть продуктов развития, другая же часть идет на общественные нужды: здравоохранение, транспорт, образование и т. д., которые занимают все большее и большее место, и на расходы, связанные с укреплением безопасности страны или ее престижем.

Регресс жизненной среды как результат воздействия вредоносных явлений превышает подъем жизненного уровня как следствия экономического развития. Регресс жизненной среды вызывает часто чрезмерную психофизическую пауперизацию. Эта новая форма нищеты усиливается быстрее, чем деградирует естественная среда.

Пауперизация жизненной среды проходит три фазы по мере усиления вредных явлений: — безвредность, неудобство, вредоносность.

  1. в первой фазе человек нечувствителен к разрушению жизненной среды, поскольку оно слишком слабо;
  2. во второй фазе он испытывает неудобство, пропорциональное разрушению;
  3. в третьей фазе человек страдает значительно сильнее, чем растет разрушение, вплоть до того, что он не может уже его переносить, и тогда наступает смерть (смотрите рисунок 8, А).

Рост загрязнений пылью в Сент-Луисе (США) (в мкг/м3) 1

Среднегодовой уровень загрязнения

Процент лиц, ощущающих загрязненность

Процент лиц, воспринимающих это загрязнение как вредное явление

80

30

10

120

50

20

160

75

33

Таким образом, после того как перейден порог вредоносности, биологическая опасность растет быстрее, чем интенсивность вредных явлений, а по шкале органических расстройств показатель еще более высок.

Увеличение содержания в атмосфере окиси углерода на 10 см3 не ощущается может вызвать тяжелые поражения, если уровень загрязнения высок. Ликвидация 50 га зелени в коммуне, где она в изобилии, мало кого обеспокоит, но в большом городе, где зелени мало, это травмирует население. Таковы и результаты проведенных во Франции Службой аэронавтики опросов о неудобстве, создаваемом шумом от самолетов [2], и в США — об индивидуальных реакциях на повышение уровня загрязнения воздуха пылью (смотрите таблицу).

В отношении вредных явлений сельская местность находится в стадии «безвредности», маленькие и средние города — в стадии неудобства, большие города ощущают их вредоносность.

Это новое освещение ряда проблем революционизирует традиционное понимание развития. В то время как общая тенденция развития с точки зрения экономики направлена на снижение побочных производственных затрат, она с точки зрения окружающей среды указывает, напротив, на рост побочных затрат, связанных с вредными явлениями.

Эволюция пауперизации в зависимости от интенсивности вредных воздействии

Эволюция пауперизации в зависимости от интенсивности вредных воздействии

Действительно, в плане рентабельности увеличение производства позволяет заводу лучше использовать существующий потенциал и капиталовложения для производства большего числа единиц и, следовательно, при низкой себестоимости. Но по отношению к жизненной среде это же увеличение производства вызывает, в рамках физической среды, уже загрязненной этим заводом, рост уровня загрязненности, который может со ступени неудобства перейти на ступень интоксикации. В то время как издержки производства растут медленнее, чем расширяется производство, биологическая опасность растет значительно быстрее.

При одинаковой степени соответствующих изменений регресс жизненной среды снижает уровень благосостояния в большей степени, чем его повышает подъём жизненного уровня: регресс жизненной среды вызывает фактически пауперизацию, намного превышающую блага прогресса.

В современном обществе, где материальные блага достаточно изобильны, их рост не приносит значительного улучшения условий существования, и, напротив, сокращение нематериальных благ природы — зелени, тишины, чистого воздуха — там, где оно происходит, вызывает нищету и страдание.

Деградация жизненной среды на 10% вызывает неудовлетворенность гораздо более сильную, чем удовлетворение от роста жизненного уровня в том же объеме. В первом случае это крайняя нехватка, во втором — комфорт.

В то время как регресс жизненной среды уже превышает рост жизненного уровня, это отклонение еще больше увеличилось из-за реакции населения. Поэтому по мере развития экономики падает общее благосостояние. Развитие в ущерб природе вызывает всеобщее обеднение. Не для того ли человек, этот вечный Сизиф, освободился от нищеты, чтобы теперь постоянно нести более тяжелый груз биологической нищеты? Имеет ли смысл прогресс, если он обедняет мир и лишает счастья?


[1] В экологии существует коэффициент вредности, выражающий отношение между каждым объектом и суммой вредных явлений, которые он вызывает, так же как в экономике «коэффициент» измеряет, например, отношение между дополнительными капиталовложениями и совокупностью полученных дополнительных доходов.

Поделиться:
Добавить комментарий