Критика Палласа. Паллас отмечает замечательную метаморфозу во взглядах Линнея
Свою критику Паллас облек в форму ученой полемики против Линнея и Бюффона, задавшись целью доказать, что оба великих натуралиста испытали в данном случае одинаковую участь, а именно — допустили в своих ученых трудах один из тех «plis» (уклонов), о которых оратор говорил выше, когда предостерегал от излишнего увлечения философскими теориями.
Паллас отмечает замечательную метаморфозу во взглядах Линнея, который был сперва сторонником постоянства видов, а затем отошел от этой идеи и стал допускать, что виды могут возникать вновь. Прибавим от себя, что такая перемена в научных убеждениях Линнея действительно имела место в 60-х годах XVIII в., т. е. незадолго до выступления Палласа, для которого все это было живой современностью. Эта метаморфоза как-то мало отражена в нашей литературе. Линнея издавна привыкли считать ортодокс-сильнейшим представителем идеи о неизменности вида, [1] однако он был таким лишь в своих более ранних работах в «Classes plantarum» (1738), в первых изданиях «Systema Naturae» (1735 г. и сл.) и особенно в «Philosophia botanica» (1751),. откуда и черпаются всем известные афоризмы Линнея о том,, что видов имеется столько, сколько различных форм было, создано вначале. [2]
Особенно полно и отчетливо изложил Линней свои креационистские взгляды в речи «Oratio de telluris habifabilis incremento» (О возрастании обитаемой суши), которую он произнес - 2 апреля 1743 г. в Упсале. [3] Здесь он задался целью подвести научную базу под моисееву легенду о появлении животных и растений путем одновременного творческого акта. Он рисует тропический остров, окруженный, морем, в середине которого возвышается высокая гора. На. этом острове бог и поселил созданных им тварей — таким образом, что животные и растения распределялись по климатическим поясам. По мере высыхания моря и образования, суши они разошлись по всему земному шару, увеличив, благодаря свойственной живым существам плодовитости, площадь обитаемой суши. Так хитроумно была решена задача о возможности совместного обитания северных и южных форм и расселения их из одного первоначального центра. Однако к концу жизни Линней был уже далек от этих наивных представлений. Как справедливо указал акад. В. Л. Комаров, в работе Линнея о существовании пола у растений, напечатанной в Петербурге в 1760 г., [4] он уже говорит о возможности образования с течением времени новых видов.
Более ясно и отчетливо Линней высказал эту мысль устами своих учеников, из которых назову Иоганна-Мартина Гроберга (Graberg) из Гётебурга. 16 октября 1762 г. Гроберг сделал в Упсале, под председательством самого Линнея, доклад: «Fundamentum fructificationis». Доклад этот Линней напечатал в одном из сборников диссертаций своих учеников, которые он выпускал под своеобразным заглавием «Агаое-nitates Academicae» (Академические приятности). [5] Гроберг пишет в этой диссертации, между прочим, следующее. [6]
«Есть предположение, которое я долго вынашивал, но не решаюсь выдавать за непреложную истину, а выдвигаю в качестве гипотезы (sed per modum hypotheseos ргоропох): все виды одного рода вначале составляли один вид, но впоследствии размножились путем гибридизации (sed postea per generationes hybridas propagatae), так что все близкие формы произошли от одного материнского ствола (adeo, ut omnes congeneres ex una matre progenitae sint) и образовали различные виды», [7] и далее: «Произошли ли все эти виды вначале непосредственно от руки всемогущего творца, или их произвела в течение времени послушная творцу природа (an vero per naturam, Creatoris executricem, propagatae in tempore),— это выяснить не легко, хотя различные новые опыты подтверждают, по-видимому, последнее (quamvis varla experi- menta nova posterius videantur aestimare), однако еще много понадобится опытов, прежде чем дело станет достаточно ясным». [8]
Гроберг с известной осторожностью становится на сторону трансмутации, хотя и в ограниченных пределах, а именно — он допускает, что вначале все виды одного рода составляли один вид.
Высших таксономических единиц он не касается. Подобные же мысли высказывал и другой ученик Линнея Альстрем, [9] на которого и ссылается Паллас, умалчивая почему-то о Гроберге.
Все указанные мнения высказаны не лично Линнеем, а его учениками, но так как диссертации этих учеников производились под непосредственным руководством Линнея и печатались под его редакцией, то вряд ли можно сомневаться, что он разделял эти мнения. Это настолько очевидно, что многие авторы приписывают мысли, высказанные в «Amoenitates», непосредственно самому Линнею, даже не упоминая о его учениках. [10] Впрочем, он вскоре высказался и сам; в 12-м издании «Systema Naturae», 1766 г., вместо знаменитой формулы «Nullae species novi» он вставил указание, что при известных условиях могут возникать и новые виды.
Критикуя этот поворот во взглядах Линнея, который для Палласа был современным научным событием, [11] Паллас в следующих выражениях охарактеризовал позицию Линнея: «Те виды, где природа, часто копирующая самое себя, как бы позаимствовала некоторые черты двух других видов или двух разных родов, чтобы составить нечто среднее, внушили Линнею мысль, которую его ученики повторяют и расширяют; она состоит в том, чтобы рассматривать данное явление как явление гибридизации... Линней так освоился с этой мыслью, что никогда не затруднялся отрицать самостоятельность этих видов. Он подозревал, что большинство этих видов, установленных со времен Турнефора, могли возникнуть за это время путем -смешения (par de melanges illicites). Больше того,, природа, по его мнению, не только продолжала продуцировать этим способом новые виды, но, может быть, сама творческая сила произвела сперва только первоначальные виды а затем постепенное их смешение (les melanges successifs) дало начало тому множеству видов, которое мы знаем, в настоящее время».
Более, решительно и не без некоторой иронии выступил Паллас по адресу Бюффона: «В своем красноречивом „Мё-moire sur la degeneration des animaux", — сказал Паллас, — прославленный автор, который прежде писал: „все виды животных обособлены и имеют равное право на участие в творении" и в природе все оригинально, и она не знает ни о каких родах", под конец забыл об этом настолько, что сам стал группировать по естественным родам и семействам близкие виды млекопитающих и на основании этих сходств сделал очень логичный вывод, что существуют причины, которые могут вызвать появление вариаций среди домашних животных, вплоть до произвольного появления видов, для того чтобы подкрепить свое странное учение о трансформации известных видов (l'etrange doctrine de la transformation), которое принимает столько первоначальных родоначальников, сколько в настоящее время существует близких и сходных видов или даже родов. Еще более странные взгляды высказал Бюффон о происхождении большей части четвероногих нового времени путем метаморфоз, почти столь же чудесных, как превращения Теллиамеда или Овидия (par des metamorphoses presque aussi merveilleuses, que celles. do Telliamed), от животных древнего материка, уцелевших от великих катастроф, происшедших на нашем земном шаре». [12]
Бюффон, как известно, изменил свои взгляды на происхождение видов в направлении, противоположном направлению Палласа.
Цитаты из Бюффона о постоянстве видов и их происхождении путем творческого акта, которые приводит Паллас, относятся к 1753 г., [13] а указанная Палласом статья «De la degeneration des animaux» появилась в 1766 г. [14] Высказывания, в которых Бюффон признавал трансмутацию, разбросаны и в других местах его огромного сочинения. [15] Следя по годам, можно видеть,, что в 1756 г. Бюффон, по-видимому, стоял еще на ортодоксальной точке зрения, а примерно с 1761 г. [16] он говорит уже о изменчивости видов и возможности естественного появления новых видов, причем в 1766 г. этот взгляд выражен более определенно в такой, например, форме: [17]«Однако после взгляда, брошенного на эти вариации, указывающие нам на частные изменения каждого вида, возникает соображение более важное и соответственно взгляд более широкий, а именно — об изменчивости самих видов, о перерождении более древнем, с незапамятных времен, которое проявляется в каждом семействе или, если угодно, в каждом из родов... (Mais apres le coup d'oeil que Ton vient de jeter sur ses varietes qui nous indiquent les alterations particulieres de chaque espece, il se presente une consideration plus impor- tante et dont la vue plus etendue, c'est celle du changement des especes meme. C'est cette degeneration plus ancienne et de tout temps immemoriable, qui parait s'etre faite dans chaque famille ou si Ton veut dans chacun des genres...)».
Эти и подобные им высказывания дают право отнести Бюффона к сторонникам эволюционизма, хотя не все историки биологии с этим согласны. [18]
Несомненно так понимал его позицию и Паллас — свидетельство для нас важное, так как показывает, как идея Бюффона воспринималась его современниками.
[1] Историк естествознания Ф. Даннеман пишет, например, без всяких оговорок: «Вид является для Линнея абсолютно неизменной основой era системы» (цат. по русск. пер.: История естествознания, т. III, 1938, страница 71).' В. А. Фаусек в биографии Линнея (1891) указывает то же- самое, ни словом не упоминая о взглядах Линнея к концу его жизни.
[2] Caroli Linnеi. Philosophia Botanica, in qua explicatur Fundamenta botanica, cum difinitionibus partium, exemplis terminorum, etc. Stockholmiae, 1751, страница 99, § 157. Это первое, очень редкое издание имеется в Публ. библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде. Это — повторение того, что Линней еще раньше утверждал в «Fundamenta Botanica» (1736) и- в «Classes plantarum» (1738). В «Systema Naturae» подобная же мысль. проводится, начиная с первого издания, вышедшего в Лейдене (Lugduni Batavorum, 1735, 14 страница, in folio), где на первой же странице сказано: «Niillae species novae» (Новые виды не появляются). Этот афоризм-' повторяется н в последующих изданиях «Systema Naturae» до 10-го включительно, т. е. до начала 60-х годов XVIII в.
[3] Эта речь была напечатана позднее, в 1751 г., в т. II «Amoenitates- Academicae» (страница 430 — 459).
[4] Работа была напечатана в Петербурге, потому что Линней написал ее на предложенную русской Академией Наук конкурсную тему. Мысль эту Линней повторяет в «Genera plantarum» (1763).
[5] Amoenitates Academicae, seu dissertationes variae — physicae, bota- nicae, medicae etc. Holmiae, 7 vol., 1749 — 1769. (В дальнейшем: Amoenitates...). В этих 7 томах я насчитал 150 диссертаций самого разнообразного содержания; в числе прочих под № 148 имеется и диссертация русского ученика Линнея — Карамышева: «Necessitas historiae naturalis Rossiae». Карамышев писался: «Ros.so-sibiricus studiosus». Диссертация Гроберга напечатана в т. VI под № 116.
[6] В переводе автора настоящей работы.
[7] Amoenitates., vol. VI, 296 (§ X).
[8] Там же, 298.
[9] Паллас называет его на латинский лад — Alstroemerius («Lacerta apoda», страница 436).
[10] Например К. М. Бэр в «Reden» (т. II, 1876, страница 255 — 257).
[11] Линней умер всего за два года перед тем, в 1778 г.
[12] Чтобы оценить эту насмешку в устах Палласа, надо припомнить, что Теллиамед, на которого Паллас ссылается, это псевдоним (анаграмма) французского писателя Benoist de Maillet. Де-Маллье не был натуралистом. Он служил французским консулом в Египте и, изучив в совершенстве арабский язык, напечатал двухтомное сочинение под заглавием: «Telliamed ou entretiens d'un philosophe indien avec un missionaire frangois» (Amsterdam, 1748). Это сборник фантастических легенд о происхождении Земли, человека и т. д., заимствованных из восточной литературы и изложенных в виде беседы индийского философа с французским миссионером — в 6 главах, по числу бесед. Легенды о происхождении человека и животных, которые рассказывает восточный философ, приурочены к шестому дню (смотрите т. II, страница 128 — 231; о человеке — страница 150 — 151). Вся жизнь, по словам философа, вышла из моря, которое первоначально покрывало всю землю, люди произошли из морских чудовищ — тритонов, о которых рассказывает древность, женщины — из сирен. Этот сборник имеет с естествознанием мало общего.
[13] J. Buffon. Histoire naturelle, t. IV. Paris, 1753, страница 390 (в главе «Histoire, sur l'Asne»).
[14] Она находится в т. XIV «Histoire naturelle» Бюффона (Paris, 1766, страница 311 — 374.
[15] Исидор Жоффруа Сент-Илер добросовестно подобрал эти цитаты в т. II своей «Histoire naturelle generale».
[16] J. Вuffо п. Histoire naturelle, t. IX, страница 126.
[17] Там же, страница 335.
[18] Пересмотрев тщательно те места в «Histoire naturelle», которые имеют значение для решения этого вопроса, автор настоящей работы также останавливается на том, что Бюффон в 60-х годах XVIII в. пришел к идее исторического развития организмов, хотя и высказывался раньше за идею предустановленного идеального плана, который якобы и объясняет сходство в организации животных.