Влияние травяного покрова различной сомкнутости на возобновление древесных пород.
На гарях 1921 года исследовано А.А. Юницк (1933). Им было показано, что с увеличением сомкнутости травяно покрова происходит уменьшение количества подроста.
Изменение живого напочвенного покрова на гарях 1972 года в бы шей Горьковской области изучали сотрудники Горьковского госуниве ситета (Куприянов, Волкорезов, Куприянов, 1974, 1976). По их данны характер формирования различных типов гарей зависит от особенносте исходного типа леса и от степени воздействия огня.
На участках леса, слабо затронутых огнем, восстановление травянго покрова идет в основном за счет исходного фитоценоза. Количество заносных видов растений равно 20-30% от общего их числа. При более сильном воздействии огня, когда частично или полностью погибают подземные органы растений и почвенный запас семян, в формировании напочвенного покрова большую роль играет занос семян различных растений со стороны. В таких случаях число сорных растений может достигать 50-70%. По наблюдениям данных авторов, в становлении напочвенного покрова иногда хорошо выделяется мертвопокровная фаза. В сухих условиях произрастания эта фаза, как правило, затягивается из- за недостатка влаги для прорастания семян травянистых растений и успешного роста и развития всходов древесных пород. В условиях повышенного увлажнения она значительно короче во времени, и уже к концу первого после пожара вегетационного периода часто формируется сомкнутый полог травостоя. На второй год мертвопокровная фаза преимущественно заканчивается, а в напочвенном травяном покрове происходит увеличение видового состава и усложняется ярусная и синузи- альная структура. На месте одного и того же типа леса после пожара, в зависимости от изменения того или иного фактора, могут быть разнообразные послепожарные варианты. На Кольском полуострове, как было замечено Н.М. Пушкиной (1938), гари превращаются даже в сухие пустыни, медленно зарастающие лишайником или вереском с единичным искривленным подростом.
В сосняках лишайниковых после слабого низового пожара формируется редкий (особенно в первые годы) травяной покров с преобладанием в нем вейника наземного Calamagrostis epigeios L..
Наряду с вейником значительное развитие на гарях большей давности получают кошачья лапка двудомная {Antennaria dioica Gaertn.), ландыш майский {Convallaria majalis L.), осока верещатниковая (Carex ericetorum Poll.), сон-трава (Pulsatilla patens Mill.) и на 23-летних гарях доминантами покрова уже вместо вейника наземного становятся ландыш майский и сон- трава. Лишайниково-моховой покров в первые годы (до 7-летнего возраста гари) также редкий и лишь позднее достигает средней густоты с преобладанием Fynaria hydrometrica Held, и кукушкина льна волосо- носного {Politrixum piliferum). На 23-летних гарях проективное покрытие лишайниково-моховым покровом несколько уменьшается, а доминантами его становятся кладонии лесная и оленья (Cladonia alpestris Radenh.), В сосняках лишайниковых при слабых низовых пожарах живой напочвенный покров, развиваясь в первые годы слабо и не производя задернения, не являлся препятствием для лесовозобновления. Основным лимитирующим фактором в данном типе леса для лесовозобновления является сухость почвы.
В сосняках лишайниково-мшистых, брусничных и бруснично-черничных борового ряда на 2-летних гарях после низовых сильных и средней силы пожаров формируется травяно-кустарничковый покров редкой или средней густоты с преобладанием иван-чая узколистног (Chamerion angustifolium Holub.). Участие в покрове вейников незначительное. Моховой и лишайниковый покров, за исключением бруснично черничного типа леса, развит слабо. В сухих и свежих ТЛУ он пред ставлен всего четырьмя послепожарными видами: Politrichum piliferum, Politrichum juniperinum, Marchantia polymorpha и Funaria hydrometrica; В понижениях бруснично-черничного типа леса обычен кукушкин лец (Politrihum сотиппе Held,). В данном возрасте гари ни травяной, ни мо« ховой покров не являются препятствием для лесовозобновления.
На седьмой год после пожара в покрове повсюду увеличилось участие вейников и соответственно уменьшилось количество иван-чая сосняках лишайниково-мшистых и брусничных после сильного низово го пожара иван-чай хотя и сохранил доминирующее положение, но он уже, как правило, не образует чистых синузий, а произрастает или совместно с вейниками, в основном наземным, или даже уступает ему цен лые участки. В сосняках брусничных после верхового пожара при значительно сохранившемся еще доминирующем положении иван-чая он значительно уступил свои позиции вейникам (в основном тростнико- видиому), которые уже встречаются отдельными синузиями. В сосняках брусничных, пройденных пожаром средней силы, покрытие вейником п иван-чаем примерно одинаково. В моховом покрове хотя и произошло значительное увеличение проективного покрытия по сравнению с 2- летними гарями, но видовой состав мхов остался практически тот же. В целом на участках 7-летних гарей вышеуказанных типов леса условия для накопления самосева древесных пород значительно ухудшились из-i за развития вейников и наблюдающегося задернения почвы.
На И-летних гарях покрытие травяным покровом значительно не увеличилось, зато резко возросло покрытие мхами и лишайниками. Доминантам покрова при всех видах пожаров стали вейники, а в моховом покрове - кукушкин лен можжевеловый. Условия для лесовозобновления еще больше ухудшились.
На гарях 23-летней давности значительного изменения в проективном покрытии травяным покровом не произошло, но зато значительна снизилось (в 2 и более раз) покрытие лишайниково-моховым покровом! Доминантами травяного покрова после сильных низовых пожаров стали ландыш майский и марьяник луговой (Melanpyrum pratense L.). На участках, пройденных пожаром средней силы, - вейник тростниковидный и папоротник орляк обыкновенный (Pteridium aquilinum Kuhn). Иван-чай практически выпал.
В сосняках брусничных суборевого ряда при низовых пожарах средней силы уже со второго года сильное развитие получают вейники и орляк, препятствующие накоплению возобновления. На 11-летних и особенно на 23 -летних гарях они полностью вытесняют иван-чай и занимают господствующее положение. Условия для лесовозобновления в данном типе леса при этом виде пожара складываются крайне неблагоприятно.
В сосняке долгомошном, поврежденном сильным низовым пожаром, формируется редкий и бедный по видовому составу травяно- кустарничковый ярус с преобладанием иван-чая на 2 -летних и пушицы влагалищной (Eriophorum vaginatum L.) на 7-11 и 23-летних гарях. Моховой покров, наоборот, густой, представлен в основном кукушкиным льном. Он уже с 3-го года в виду сильного развития препятствует возобновлению древесных пород.
В сосняках пушицево-кустарничково-сфагновых формируется редкий травяно-кустарничковый покров после торфяного и средней густоты после сильного низового пожаров с преобладанием в первом случае пушицы влагалищной {Eriophorum vaginatum L.) и багульника болотного {Ledum palustre L.) -во втором. Моховой покров при обоих видах пожаров густой (покрытие 90-100%). На 2- летних гарях он представлен в основном политрихумом обыкновенным, со временем сменяясь видами рода Sphagnum L. К 23 году при сильном низовом пожаре кукушкин лен обыкновенный практически полностью вытеснился сфагнумом, а при торфяном - на 80%.
В суходольных типах леса (лишайниково-мшистые, брусничные, бруснично-черничные типы леса) уже вскоре после пожара формируется травяно-кустарничковый покров (ТКП), по видовому обилию значительно (в 2-3,3 раза) превосходящий негорелые участки леса. Доминан- том покрова везде является Chamaenerium angustifolium (S.) Spreng. Высокое видовое разнообразие покрова сохранялось до конца периода наблюдений (23 года), при этом доминантами покрова уже по учету на 7-й год после пожара становятся Calamagrostis epigeios (L.) Roth и Calama- grostis arudinacea (L.) Roth.
В соответствии с увеличением видового обилия изменялась и видовая плотность (среднее число видов на 1 м2), лишь в сосняке чернично- брусничном она на втором году после пожара была несколько меньше по отношению к контролю. Индекс Шеннона, характеризующий степе разнообразия сорбществ, за весь исследованный послепожарный перио имел большие значения по отношению к контролю. Проективное п крытие ТКП в лишайниково-мшистом и брусничном типах леса такж значительно возросло после пожаров и сохранялось за весь период н блюдений. В бруснично-черничном же типе леса проективное покрыт после пожара значительно (почти в 2 раза) снизилось.
В переувлажненных типах лрса (сосняки долгомошные и кустарнич ково-пушицево-сфагновые) ТКП значительно беднее по видовому со ставу. Он за период наблюдений после пожара или не изменил своег< видового обилия, или даже снизил (сосняк кустарничково-пушицево сфагновый). Видовая же плотность покрова на гарях значительна уменьшилась. На гарях в большинстве случаев уменьшились индексу Шеннона.
Лишайниково-моховой покров в суходольных типах леса в отличи! от ТКП в первые послепожарные годы (по учету на второй и седьмой годы) характеризовался меньшим видовым обилием и плотностью m сравнению с контролем. В дальнейшем видовое обилие и плотность i лишайниково-мшистом типе леса превзошли контрольное насаждение, в брусничном типе леса стали близкими к нему. Такая же тенденцй отмечена и по индексу Шеннона.
В переувлажненных типах леса лишайниково-моховой покров бы беден по составу и за 23-летний период не претерпел значительных из менений. Видовая же его плотность на втором году после пожара значй тельно превосходила контрольное насаждение. Это превосходство заболоченных условиях сохранялось и на 23-м году после пожара. Про ективное покрытие за все годы наблюдений превышало контроль.
Вид пожара оказал влияние на все показатели видовой структуру видовое обилие, видовую плотность и проективное покрытие. Они несколько меньше при низовом пожаре средней интенсивности за во годы наблюдений после пожара, что, по-видимому, связано со степень! прогорания лесной подстилки. Доминанты же ТКП представлены оде наковыми видами (иван-чаем, вейниками, ландышем, орляком), встр4 чаемость и проективное покрытие их, за исключением орляка, близки.
Восстановление исходной структуры растительности происходило большинстве случаев медленно. Наименьшее сходств фитоценозов (по Жаккару) отмечалось в первые послепожарные года.
При этом по травяно-кустарничковому ярусу в лишайниково-мшисто и брусничном типах леса сходство не превышало 38%, а в переувлажненных условиях (кустарничково-пушицево-сфагновый тип леса) достигало 60%. По мере увеличения давности пожара коэффициент сходства фитоценозов постепенно повышается, достигая на 23-й год наибольшей величины опять-таки в сырых и заболоченных биотопах (по травяно- кустарничковому ярусу 40-100%, по лишайниково-моховому 75-100%). В дренированных условиях местопроизрастания (лишайниково- мшистый и брусничный типы борового ряда) сходство фитоценозов с контролем меньше (по травяно-кустарничковому покрову 33-45%, по лишайниково-моховому покрову 33-46%). Наименьшее сходство фитоценозов наблюдается в суборевых условиях в брусничном типе леса после низового пожара средней интенсивности. Проективное покрытие живого напочвенного покрова под влиянием пожаров почти во всех типах леса, за исключением лишайниково-мшистого, снизилось и за 23- летний период не восстановилось.