Труд Владимира Ивановича Вернадского (1863 — 1945).
Труд крупнейшего естествоиспытателя, создавшего учение о биосфере, академика Владимира Ивановича Вернадского (1863 — 1945) — «Живое вещество» представляет композицию нескольких незаконченных рукописей, посвященных одной проблеме, которые редколлегия сочла возможным представить в виде одной книги.
В этой серии работ, написанных в начале 20-х годов, сформулированы мысли, направленные на постановку проблемы изучения живого вещества. Этим термином В. И. Вернадский обозначает совокупность организмов, заселяющих биосферу. Изучением живого вещества, по его представлениям, должен был заниматься специальный институт Академии наук. Последний был организован в 1927 г. как Отдел живого вещества при Комиссии по изучению естественных производительных сил АН СССР и в 1928 г. выделен в самостоятельную Биогеохимическую лабораторию. После смерти своего основателя Лаборатория была реорганизована в Институт геохимии и аналитической химии им. В. И. Вернадского. По ряду причин Институт сосредоточил свою деятельность на развитии других вопросов геохимии, и первоначальный замысел В. И. Вернадского реализовался лишь частично.
Между тем изучение взаимоотношений организмов со средой их обитания сейчас стало особенно актуальным в связи со все увеличивающимся влиянием человека на окружающую природу. Человек становится геологическим фактором, а биосфера превращается в ноосферу, как говорил В. И. Вернадский.
В то же время никакая разумная охрана окружающей среды не возможна без ее достаточного познания, без познания свойств того «живого вещества», которое формирует биосферу. Не возможны и оптимальные условия для развития общества, к созданию которых призывает нас Программа КПСС [1]*, без ясного понимания граттттчттых условий, необходимых для существования чело- века.
Появилась обширная литература, основанная на учении о биосфере, выдвинутом В. И. Вернадским, но без достаточного учета полученных им результатов [2]*. Особенно это относится к работам зарубежных ученых, которые недостаточно используют советскую литературу. В них имя Вернадского часто не упоминается совсем, несмотря на прямое заимствование его идей [3]*.
Таким образом, публикуемая работа не только свидетельствует о приоритете советской науки по многим вопросам естествознания, актуальность которых была осознана за рубежом лишь в 50-е годы, но и сохранила методологическую ценность. По существу, В. И. Вернадский, рассматривая человека и природу как единое целое, следует гениальному предсказанию К. Маркса о том, что в будущем наука о природе и наука о человеке сольются и превратятся в одну науку [4]*.
В работе В. И. Вернадского читатель не найдет окончательных научных решений на современном уровне знаний, по целому ряду вопросов не найдет и тех более четких формулировок и выводов, к которым В. И. Вернадский пришел в своих последующих работах, в ней он найдет гораздо большее — пример постановки важнейшей проблемы во всей научной широте, свойственной только крупнейшим ученым.
В наш век дробления наук на частные научные дисциплины научный работник не имеет возможности в своих исследованиях охватить тот большой круг проблем, как это делали крупнейшие натуралисты прошлого, что давало им возможность в их трудах воспринимать природу, космос как единое целое. Таким был Гете — художник и натуралист одновременно. «Это был мудрец, а не философ, мудрец-естествоиспытатель» [5]*. Таким же предстает перед нами и В. И. Вернадский7*. В постановке проблем он исходит не только из единства природы, но и из единства коллективного человеческого сознания, рассматривая его развитие с разных сторон и в историческом аспекте. Он стремится найти самые истоки зарождения научного познания и видит, что одна и та же реальность, приближаясь к научной истине, может в сознании поколений принимать форму поэтической картины, религиозного мифа или натурфилософской абстракции, в зависимости от степени развития общества.
В разделе «Два синтеза космоса» В. И. Вернадский серьезно предостерегает натуралистов от чрезмерного увлечения абстрагированным знанием, оторванным от диалектического понимания всей природы как единого целого, которое постоянно контролируется наблюдением.
Мощный аппарат математики и физических абстракций становится бесполезным, как только ученый забывает, что предметом его изучения является не та или иная модель реальности (более или менее удачная), а действительная реальность во всей ее сложности. Об этом подходе к изучению природы нельзя забывать именно теперь, когда в зарубежной литературе столь часто приходится встречать высказывания о том, что человек может быть заменен кибернетической машиной, которую достаточно хорошо запрограммировать, чтобы получить от нее ответы чуть ли не на все вопросы бытия.
Рассмотрению проблем жизни в Космосе уделяется большое внимание в печати [6]*. Особенно большая вспышка интереса к таким проблемам произошла в 60-х годах в связи с успехами развития космических исследований. В это же время появились новые факты, как будто указывающие на наличие жизни в метеоритах. Не так важно то, что наличие живых организмов в метеоритах не подтвердилось, так же как и то, что условия Марса оказались неблагоприятными для жизни. Сейчас установлено, что на Марсе давление атмосферы составляет всего около 0,006 земной, что исключает существование жидкой воды на поверхности в настоящее время. Геологическое изучение полученных фотографий позволяет предполагать более высокое давление атмосферы и существование жидкой воды в прошлом [7]*.
В настоящее время можно предположить существование ав- тотрофных организмов (типа железо- или серобактерий) в возможном термодинамическом поле существования жидкой воды под поверхностью Марса ниже зоны вечной мерзлоты. Тем не менее столь разочаровывающие данные недостаточно однозначны, чтобы снять этот вопрос с повестки дня.
Сейчас установлено, что по количеству воды и температурным особенностям Земля — единственная планета Солнечной системы, где возможно существование развитой биосферы с углеродно-белковым типом организмов. Исследования Марса не оправдали тех надежд, которые на них возлагались. Однако это ничего не меняет в позиции о множественности обитаемых миров в целом [8]*. С этой стороны очень любопытны в историческом аспекте взгляды В. И. Вернадского на Марс, как характерные для общего умонастроения ученых начала века.
Так же обстоит дело с вопросом о космосе как колыбели жизни. Несмотря на то, что взгляды С. Аррениуса, на которые ссылается В. И. Вернадский, сейчас не имеют распространения, они существуют в других вариантах, связывающих появление жизни на Земле с процессами ее аккреционного образования и космической пылью. Подобное же допускал и В. И. Вернадский, однако имя его в работах по этим проблемам не упоминается (смотрите сноску 4*).
Таким образом, если исходить из вечности и бесконечности Вселенной, а не из тех гипотетических представлений, например о ее «начале», которые сейчас иногда высказываются, позиция В. И. Вернадского о вечности жизни в Космосе и вечности других материально-энергетических превращений тоже имеет право на существование на основе фактических знаний. Ни опровержения, ни подтверждения этого тезиса нет до сих пор.
Очень важным является представление В. И. Вернадского о том, что живое вещество является по существу тонкой пленкой на поверхности Земли, развитие которой происходит под преимущественным воздействием космической энергии — прежде всего Солнца.
Здесь необходимо обратить внимание читателя на работы A. Л. Чижевского и других исследователей, устанавливающих связь биологических процессов с электромагнитными колебаниями и.
По вопросу о «вечности» жизни на Земле и о постоянстве ее геологических условий в работе «Живое вещество» В. И. Вернадский, может быть, наиболее четко намечает свои позиции, которые он называет «принципом Реди» (... все живое от живого) и «принципом Геттона» (... в геологии мы не видим ни начала, ни конца). Сначала о последнем. Этот принцип неоднократно критиковался многими крупными геологами, указывающими на непостоянство условий на земной поверхности. Как нам кажется, причиной разногласий является масштаб изучаемых явлений.
В. И. Вернадский никогда не утверждал, что климат, например, каменноугольной эпохи совпадает с климатом эпохи оледенения. Говоря о принципе Геттона, он пишет, что принципиальных изменений в характере геологических процессов он не видит по крайней мере в течение двух млрд. лет, т. е. доступного ему геологического времени. Это надо понимать следующим образом: в течение всего этого промежутка времени интервалы колебания условий на поверхности планеты находились в пределах существования жидкой воды, окислительной атмосферы и существования биогеохимических функций организмов. Не более. Конечно, такие отложения, как масса эффузивных пород, известняков, доломитов, железистых кварцитов и других пород, менялись в своей роли в строении земной коры в разные геологические эпохи. Однако это не указывает на коренные изменения организованности биосферы в целом. Как будто, существуют некоторые спорные указания на такие изменения окислительно-восстановительных условий атмосферы, которые можно трактовать как результат уменьшения количества свободного кислорода в протерозое, т. е. рассматривать как наблюдаемое изменение кислородной функции зеленых растений. Эти данные устанавливаются главным образом по соотношению закисного и окисного железа в горных породах и могут быть подвергнуты критике на основании того, что наиболее древние породы находились длительное время в восстановительных условиях метаморфизма и поэтому могут отражать не первоначальные условия своего образования, а свою последующую историю. Таким образом, однозначного ответа на поставленный вопрос нет и сегодня.
Во всяком случае В. И. Вернадский никогда не придавал своим высказываниям характера догмы и всегда предпочитал «эмпирические обобщения» известных ему материалов. Спорность вопросов о ранних этапах истории Земли не опровергает представления В. И. Вернадского, а лишь подчеркивает важность дальнейшего уточнения наших знаний.
Так же обстоит дело и с принципом Реди. По существу, это продолжение борьбы за установление длительности геологических периодов, отличающейся от библейского летосчисления, которая так упорно и последовательно развивалась на протяжении всего XIX в. В. И. Вернадский утверждает, что в течение всего геологического времени нет никаких геохимических признаков самозарождения. Более того, ему неизвестны и биологические данные, обосновывающие этот процесс в изучаемых условиях земной коры. Теперь найдены следы биогеохимической деятельности организмов в неметаморфизированных породах формации Фиг-Три системы Свазиленд, имеющих возраст более 3,3 млрд, лет, т. е. почти вдвое превышающий возраст пород, известных В. И. Вернадскому. Предполагаемое время появления жизни на Земле сейчас относится к интервалу 3 — 4 млрд. лет. Это и есть тот «космический» или «астрономический» возраст, о котором мы мало знаем по геологическим данным. Судя по данным космических исследований, мы впервые вплотную сталкиваемся с ним при изучении Луны, на поверхности которой широко развиты породы этого возраста.
Для объяснения их возникновения мы впервые должны привлечь процессы необычного для нас космического воздействия в виде сплошного ударного кратерообразования, вероятнее всего связанного с последними следами периода аккреции. Очевидно, такой период был и в истории Земли, и именно к этому времени относят древнейшие органические остатки. Где-то тут мы сейчас ищем начало привычной нам «геологической эры», и есть серьезные основания считать, что ход геологических процессов ранее этого времени был существенно иным. Таким образом, и принцип Реди и принцип Геттона мы должны учитывать и сейчас. Однако не придавая им значения абсолюта.
Сейчас появилась масса работ, которые позволяют надеяться на большие успехи синтеза органических соединений и изучения их тонкой структуры в ближайшем будущем. Важное значение для молекулярной биологии и генетики имеет изобретение электронного микроскопа, позволяющее глубоко заглянуть в детали строения клеточного ядра.
Это подтверждает мысли В. И. Вернадского о безграничных возможностях человеческого разума, но заставляет особенно внимательно отнестись к его указаниям на необходимость сложных каталитических и ферментативных процессов, важность которых не всегда учитывается. Имя В. И. Вернадского должно заслуженно упоминаться в числе предшественников этих работ.
Интересно отметить, что проблема живого и мертвого, которая частично разбирается в предлагаемой вниманию читателей книге с биогеохимических позиций, сейчас получила новое и неожиданное значение в других областях знания. Во первых, она возникла в связи с проблемами кибернетики и создания электронно-счетных самовоспроизводящихся и саморегулирующихся машин (можно ли считать такую машину живым организмом?). И, во-вторых, эта же проблема встала перед юристами в связи с вопросом законности пересадки органов[9]*. Сейчас существует множество определений жизни, которые обычно имеют или структурный или функциональный характер, но вряд ли являются исчерпывающими. В этом смысле чрезвычайно плодотворен подход В. И. Вернадского, который остается на позициях натуралиста, придерживающегося объективных фактов науки. Он вводит коренное понятие «живое вещество», которое не вызывает сомнений и может изучаться конкретными методами научного естествознания. Живое вещество при этом рассматривается как естественное природное тело, которое является совокупностью живых существ.
Необходимо указать на ряд работ, посвященных условиям возникновения жизни на Земле. Их достаточно много [10]*. Обычно в этих работах рассматриваются именно те гипотетические условия, наличие которых не подтверждено геологическими данными, характеризующими условия образования пород, как, например, восстановительная метано-аммиачная атмосфера. Эти соображения В. И. Вернадский не считал вытекающими из геохимических фактов. Если же такие условия и подтвердятся, то они должны относиться к догеологическому периоду земной истории. В. И. Вернадский лишь обращает внимание на сложную органи- зацттю биогеохимических функций биосферы и считает, что это обязательно должно быть принято во внимание во всех аналогичных построениях.
Не меньшего внимания заслуживают указания В. И. Вернадского на важность экологической структуры биосферы и формирующего ее живого вещества, что иногда еще рассматривается без учета всех сложностей взаимосвязи организма и среды его обитания. Необходимость широкого комплексного подхода к этим вопросам стала глубоко осознаваться лишь со второй половины нашего века 14*, серьезный вклад в такое понимание внесла современная философская мысль, вооруженная диалектическим мате риализмом.
Необходимо специально остановиться на высказываниях В. И. Вернадского философского характера.
Философские взгляды В. И. Вернадского подвергались критике, которая в значительной части была вызвана непониманием сути его высказываний. В последние годы многие философы обращались к анализу его взглядов15*. Обобщая результаты этого анализа, можно сказать, что хотя мировоззрение В. И. Вернадского и нельзя квалифицировать как диалектический материализм, однако его философские идеи представляют большой интерес и для философа, и для естествоиспытателя. Основные философские идеи его строго материалистичны. В. И. Вернадский считает, что признание объективной реальности мира, находящегося в непрерывном движении, — обязательное условие работы ученого, который исследует «естественные природные тела и яв- лення». В то же время нельзя не отметить и своеобразного понимания В. И. Вернадским философии и применения им философских терминов, которые не всегда совпадают с принятыми сейчас.
Он неоднократно противопоставляет положительное научное знание философским и религиозным построениям. При этом следует обратить внимание на то, что под философией он понимает по существу ту домарксовскую философию, которая на основе умозрительных построений пыталась встать над всеми науками и о крушении которой писал Ф. Энгельс. Именно умозрительной философии В. И. Вернадский противопоставляет «эмпирическую науку», т. е. науку, развивающуюся и контролируемую на основе опыта, практики. Такую науку он считал объективным отражением реального мира, бесспорной и общеобязательной, в определенной своей части относительно истинной. «Настоящая логика естествознания есть логика вещей (т. е. фактов. — Ред.). Понятие иногда меняется чрезвычайно быстро... Натуралист должен постоянно возвращаться к «вещам», т. е. проверять опытом и наблюдением, и менять определенные понятия. Не всегда, но часто изменения происходили такие большие, что понятие изменялось до неузнаваемости, а слово оставалось» [11]*.
Нужно лишь еще раз предупредить читателя о своеобразии терминологии В. И. Вернадского для правильного понимания его мыслей. Под словом «материя» автор подразумевает чисто физическую материю в узком значении этого слова, которое ближе всего передается словом «вещество». Под философией, как правило, подразумевается чисто логическая картина, не подкрепленная научным знанием. Положительному знанию и противопоставляется более или менее фантастическое отражение реальности, основанное на вере или художественном восприятии. При этом В. И. Вернадский не уточняет понятие «вера» и всю эту область относит к области религии, не обязательно вкладывая в это слово религиозный смысл в современном понимании. Областью веры являются, по В. И. Вернадскому, все представления, которые в данный момент не могут быть доказаны или выведены строго логическим путем. По мере изучения такие представления либо отбрасываются, либо переходят в область науки.
К сожалению, рассматривая такое развитие отражения реальности в нашем сознании — идей, по его терминологии, — В. И. Вернадский не пользуется законами исторического материализма для объяснения связи между бытием и общественным сознанием. Неоднократно В. И. Вернадский использует термин «социальное» для описания различных биологических образований. В XIX в., начале XX в. «социальное» было довольно широко распространено при описании различных биологических сообществ, например муравьи, пчелы, термиты и т. п.
В дальнейшем развитие биологии и общественных наук показало неточность термина «социальное» в приложении его к биологическим объектам. Вместе с тем исследования общественных наук и прежде всего марксистско-ленинской философии и социологии дают основания для более узкого употребления понятия «социальное» в применении к человеческому обществу.
Публикуя работу современного автора, мы имеем возможность спорить с ним о правильности того или иного применяемого им термина, требовать точности в выражении мысли.
Совершенно иначе мы должны подходить к публикации работ крупнейших мыслителей, которые уже умерли. Здесь приходится лишь обратить внимание читателя на своеобразие языка и выражений автора, во избежание ошибочного понимания его мыслей. Это особенно важно сделать в работе, которая не была окончательно отредактирована самим автором. Кроме того, читатель должен помнить, что перед ним плод раздумий ученого, направленных именно на постановку проблемы, а не на ее окончательное решение. Отчасти это и определяет большое внимание, которое уделяет В. И. Вернадский разным аспектам развития идеи в ее историческом прошлом, привлекая сюда и мифы, и художественное отображение, и общую психологическую настроенность того или иного ученого.
Пример такой только постановки (а не решения) вопроса в этой работе можно видеть в сопоставлении взглядов Мальтуса и Дарвина. В. И. Вернадский неоднократно возвращался к этому, но только в конце 30-х годов полностью решил для себя этот вопрос. В. И. Вернадский сформулировал третий биогеохимический принцип. Он понял, что Мальтус не прав: «Малыус не сознавал, что основной его вывод приводит к другим заключениям, можно сказать, не верен, потому что при правильной оценке геологически длительного роста размножения поколениями человека он не учитывал, что поскольку дело касается его питания и его потребностей, размножение растительных и животных организмов, их определяющее, неизбежно должно идти с большей силой и быстротой, должно выражаться геометрической же прогрессией большей мощности количественно, чем та, которая определяет размножение человека. Эту поправку нужно всегда иметь в виду. Несуразность социального устройства в истории человека не позволяла ясно видеть этот вывод природного явления» *7*.
В поисках решения поставленной В. И. Вернадским проблемы читатель неизбежно должен обращаться как к современной литературе, посвященной затрагиваемым вопросам, так и к более поздним работам самого В. И. Вернадского и их философской критике.
Таким образом, впервые публикуемая работа В. И. Вернадского затрагивает фундаментальные вопросы изучения живого вещества. Глубокий анализ постановки проблемы неизбежно заставил автора непрерывно обращаться к вопросам истоков знания, его достоверности, исследованию тесных взаимосвязей разных путей познания. Несомненно, в своей методологической основе работы В. И. Вернадского актуальны и сейчас, и редколлегия выражает надежду, что, несмотря на свою незаконченность, книга послужит важным и интересным подспорьем для чтения более современных и более специальных работ, которыми пользуется советский читатель — геохимик, биолог или историк науки и философ, а также будет интересна и широкому кругу читателей.
К. П. Флоренский
[1]* Программа Коммунистической партии Советского Союза. М., Госполит- издат, 1974.
[2]* Методологические аспекты исследования биосферы. Сб. статей под ред. И. Б. Новика. М., «Наука», 1975. Биосфера и ее ресурсы. Сб. статей под ред. В. А. Ковды. М., «Наука», 1971.
[3]* Дювинъо Л., Танг М. Биосфера и место в ней человека. М., «Прогресс», 1975. Коммонер В. Замыкающийся круг. Л., Гидрометеоиздат, 1974.
[4]* К. Маркс. Из ранних произведений. Госполитиздат. М., 1956, с. 595 — 596.
[5]* Вернадский В. И. Гете как натуралист. — Бюл. Москва Об-ва Испыт. природы. Нов. сер., Отд. геол., т. XXI (I), 1946, с. 1 — 37.
[6]* Смотрите Шкловский И. С. Вселенная, жизнь, разум. М., «Наука», 1965; Селливан У. Мы не одни. М., «Мир», 1966.
[7]* Космические исследования, т. XIII, вып. 1. М., «Наука», 1975.
[8]* Шепли X. Звезды и люди. М., ИЛ, 1962; Вернал Д. Возникновение жизни. М., «Мир», 1969. Фирсов В. Жизнь вне Земли. М., «Мир», 1966.
[9]* Молейн Н. Прогресс медицины и право — Человек и закон, 1976, № 1, с. 47-55.
[10]* Опарин А. И. Возникновение жизни на Земле. М., 1957; Кальвин М. Химическая эволюция. М., «Мир», 1971; Orgel L. Е. The Origin of Life: molecules and natural selection; London, 1973; Вернал Д. Возникновение ?кизни. М., «Мир», 1969.
[11]* Вернадский В. И. Химическое строение биосферы Земли и ее окружения. М., «Наука», 1965, с. 175.
