Разуплотнение. Вредные явления, результат концентрации населения в городах

Чем многочисленнее, мощнее и ближе источники загрязнения, тем больше они снижают способность природы к самоочищению, тем быстрее достигается порог опасности, за которым биологическая нищета населения растет быстрее, чем увеличиваются вредные явления.

Урбанизация оказывает еще более сильное влияние по крайней мере на два из трех очень вредных явлений пространственного характера: тесноту, складывающуюся из численности и плотности населения в агломерации, и удаление от природы, измеряемое длиной пути по городу и его пригородам.

Что касается нехватки зеленых насаждений, то она не всегда, но часто пропорциональна городской концентрации, ибо сохранение или восстановление зеленых площадей тем более трудно, что земля дорога, а цены на земельном рынке очень зависят от величины города.

Обеднение окружающей среды возникает из-за чрезмерной переуплотненности больших агломераций Франции.

На территории этой страны, одной из наименее населенных в Европе, можно наблюдать одновременно и крайнюю тесноту и безлюдные «пустыни». Это создает в некоторых местах такое искусственное скопление людей, которое намного выше, чем в других крупнейших промышленных странах. В своих огромных бетонных клетках, лишенных всякой природы, горожанин является чем-то вроде экспоната «человеческого зоопарка». Хотя плотность населения во Франции в четыре раза ниже, чем в Нидерландах, в Париже она в семь, в Лионе в три, а в Лилле в два раза выше, чем в Амстердаме. В Руане плотность населения в полтора раза выше, чем в Роттердаме. В ФРГ плотность населения в два с половиной раза выше, чем во Франции. Но в Бонне она в пять раз меньше, чем в Париже; в Кёльне, Франкфурте и Эссене в три раза ниже, чем в Лионе; в Дюссельдорфе вдвое меньше, чем в Лилле; в Мюнхене вдвое ниже, чем в Гренобле и Нанси.

В Англии приходится 224 жителя на один квадратный километр, во Франции — только 89. 1 На площади вдвое большей, чем площадь Парижа, в коммуне Сабр (Ланды) проживает 1200 человек, или в 21 000 раз меньше, чем в Париже. Но плотность населения в Лондоне в два раза меньше, чем в Париже; в Ливерпуле она вдвое меньше, чем в Лионе; в Бирмингеме и Манчестере составляет три пятых плотности населения Лилля.

Как и сам Париж, безмерная парижская агломерация становится чудовищем. Мы уже стоим на грани бесчеловечных условий существования.

Никакая политика защиты окружающей среды не будет эффективной, если она не ставит цели и не имеет средств сократить население и уменьшить его плотность в больших агломерациях, и прежде всего в Парижской агломерации. Бесполезно требовать от промышленности очень больших и дорогостоящих усилий в области исследования и переоборудования, если они будут сведены на нет абсурдной концентрацией людей, умножающей все вредные явления.

Сократить население Парижа и Парижского района, ограничить рост провинциальных метрополий, а вместо этого сильно поощрять рост небольших и средних городов и сельских поселений — таковы важнейшие условия глубокого и прочного улучшения условий жизни французов.

Чтобы вернуть им человеческие условия существования, необходимо резко сократить размер и численность населения крупных агломераций. Чем больше город, тем больше его вредность и число вызываемых ею болезней тем больше чувствует себя человек одиноким, потерянным в этой бессмысленной суете. Сокращение населения должно сопровождаться одновременным снижением занятости, чтобы избежать замены жилищ конторами и движением взад-вперед между городом и пригородом, бесконечно более трудным для индивида и дорогостоящим для коллектива. Иначе невозможно ни уменьшить толчею днем, ни создать зеленые зоны за счет сокращения застроенных площадей.

1 В Нидерландах случаи рака легких в трех городах, насчитывающих более полумиллиона жителей, встречаются в два раза чаще, чем в остальных населенных пунктах страны. В Великобритании смертность среди мужчин от рака легких в очень крупных городах на 1/4 выше, чем в городах с населением 50 000 — 100 000 человек, на 1/3 выше, чем в городах с населением менее 50 000 человек, и вдвое выше, чем в сельских районах.

Чтобы население Парижа чувствовало себя счастливым, он должен в конце века насчитывать не более 1 600 000 жителей, а это на миллион меньше, чем в настоящее время. Плотность населения должна снизиться в нем до 15 000 человек на один квадратный километр, что еще в полтора раза выше, чем сейчас в Лондоне.

В Парижском районе в целом следует сократить число жителей на 5%, или на полмиллиона, чтобы довести его к 2000 г. до 9 миллионов человек, тогда как, по современным прогнозам, оно должно достичь 14 миллионов. Необходимо ограничить рост больших провинциальных городов, чтобы население каждого из них не превышало полумиллиона человек.

Создаваемые таким образом пустоты в городской ткани позволят ее «проветрить». На их месте появятся новые парки, сады, водные пространства. Гражданин вновь обретет в своем городе отдых на лоне природы. Эта новая ориентация, несомненно, столкнется с прибылями предпринимателей, с рутиной технократов, с мегаломанией политиков, но сохранение окружающей среды в Парижском районе стоит этого.

Эта новая политика не только гуманистична, но и реалистична. С 1962 по 1968 г. Париж потерял 200 000 жителей, по 34 000 в год. Нельзя ли волевым экономическим решением государства поддерживать этот ритм (34 000 человек в год), то есть сократить к 2000 г. население Парижа на один миллион.

Чтобы сократить население Парижа на полмиллиона, достаточно, чтобы из 1 000 000 человек, покидающих Париж, только 500 000 обосновались в парижских пригородах, а остальные уезжали бы в провинцию и чтобы нынешное население пригородов было стабилизировано.

Но если учесть естественный прирост населения — то есть баланс рождаемости и смертности — и выезд в провинцию, то Парижский район сейчас теряет в среднем за год по 14 000 жителей. Его общий рост связан, в сущности, с ежегодным приездом в Париж 141 000 человек. На основе переписей 1962 и 1968 гг. ежегодное естественное движение населения в Парижском районе выражается в увеличении населения на 67 000 человек и выезде 81000 человек, что дает сокращение населения на 14 000 человек, с лихвой компенсируемое приездом 141 000 человек из провинции. Если увеличить число выезжающих и избежать притока населения с помощью действенной политики экономического и демографического равновесия на территории Франции, то эти новые перспективы удалось бы реализовать. Если бы не было нового притока населения из провинции, то Парижский район при нынешних темпах потерял бы за 3D лёт 420 000 жителей.

Такое разуплотнение Парижского района должно, видимо, поставить вопрос о проектировании новых городов. Если их строить слишком близко от Парижа, не дальше 20 — 30 км от него, то ветры будут заносить и в них его атмосферные загрязнения и, наоборот, распространять на Париж загрязнение этих городов* И тем самым увеличится общее загрязнение атмосферы в Парижском районе Самый опасный из новых городов — Трапп, расположенный на юго-западе от Парижа. Он не имеет права на существование. Ибо, если он будет построен, господствующие западные ветры, вместо того чтобы нести в Париж, как теперь, мало загрязненный воздух полей и маленьких городков — что снижает загрязненность воздуха столицы, — будут приносить в нее сильно загрязненный воздух города с населением в несколько сотен тысяч человек.

Парижский район уже сейчас испытывает большие затруднения с пресной водой, новые города могут усугубить драматическое положение с потреблением и загрязнением воды.

И без того слишком узкий пояс лесов и полей, отделяющий Париж от этих городов, находится под угрозой со стороны предпринимателей и местных властей, особенно когда речь идет о строительстве дорог и учебных заведений. Уже сейчас почти непрерывная линия застройки от Парижа до Траппа или Корбея лишь изредка прерывается зелеными насаждениями. Лет через двадцать, если официальные проекты будут претворены в жизнь, Париж и новые города будут представлять собою не что иное, как огромное скопление нескончаемого бетона.

Горе людям, которые станут его узниками! Пока эта катастрофа не разразилась, надо изменить нашу политику.

1 Восточный ветер, приносящий воздух из Парижа, в три раза увеличивает загрязнение атмосферы в Манте и на 450% в Бонъере, расположенном в 60 км от Парижа. 

Размеры запроектированных новых городов должны быть значительно сокращены, ибо все они, вместе взятые, должны принять не более 500 000 жителей Парижа, которые должны будут поселиться в парижском предместье в соответствии с упомянутым выше планом.

Благоустройство Парижского района следует проводить в тесной связи с развитием всего парижского бассейна. Население Парижского района должны принять главным образом старые города, расположенные километрах в ста от Парижа: Эврё, Амьен, Суассон, Реймс, Орлеан, Шартр. Эти уже существующие, живые города, а не искусственно созданные, достаточно удалены от Парижа, чтобы совсем не увеличивать его загрязнения и не разрушать зеленых зон его предместий.

Плотность населения и загрязненность воздуха в Париже и Парижском районе

Рисунок. 10 Плотность населения и загрязненность воздуха в Париже и Парижском районе (Суточный объем сернистого ангидрида и дымов) Зима 1965/66 г.

Такая же цель стоит перед Великобританией, правительство которой хочет сократить население Лондона за 20 лет на миллион жителей. 400 000 лондонцев будут размещены в пригородах, 600 000 — за их пределами. «Потолок» численности населения Лондонской агломерации должен составлять восемь миллионов жителей Большинство новых городов, создаваемых для разуплотнения Лондона, будет расположено на расстоянии 50 — 130 километров от столицы.

Аналогичным образом в СССР новые города строятся более чем в 50 километров от Москвы.

Это восстановление территориального равновесия предполагает, наконец, эффективную политику децентрализации третичного сектора, создающего больше всего служащих. До сих пор недостаток средств и желания был серьезным препятствием этому. Число служащих Парижского района возросло с 1962 по 1968 г. на 300 000, такой же рост ожидается в 1970 — 1976 гг. Необходимо поэтому усилить борьбу за децентрализацию промышленности, в то время как парижские лобби намереваются прекратить ее и даже добились в 1971 г. отмены «премии за демонтаж», выдаваемой предприятиям, покидающим Париж.

Это означает, наконец, ликвидацию финансовых привилегий Парижского района в отношении государственных расходов.

В период действия IV и V планов расходы на городское строительство для Парижского района были намного выше, чем для остальных районов Франции. Субсидии государства на нужды городского транспорта в Парижском районе достигли в 1969 г. 800 миллионов, что равно сумме субсидий на городское строительство, предоставленных шести провинциальным районам.

Эти особые преимущества Парижского района влекут за собой сравнительно более низкий уровень налогов, чем в провинции. Недвижимое имущество: земля, жилье, торговые и производственные предприятия — на западе Франции обложено налогами и пошлинами, которые в сумме на 40% выше, чем в Парижском районе.

Но усиление городской концентрации ведет и к еще одному искажению реальных затрат на развитие. До сих пор частные и общественные предприятия извлекали «побочные доходы» из экономической среды больших городов — изобилия и близости поставщиков и клиентов и организаций, оказывающих разнообразные услуги, а также легкости сообщения, но не оплачивали ущерба, наносимого окружающей среде, все более вредоносного и обременительного из-за загрязнений и роста расходов на их очистку.

Экономическая обоснованность цен должна дополняться их географической обоснованностью. И поскольку стоимость вредности должна входить в промышленные цены, она отныне должна быть также включена в эксплуатационные расходы. Таким же должен быть подход и к чрезмерной плотности застройки. Необходимо установить особый городской налог за величину и плотность застройки каждого города.

В итоге таких экономических расчетов государства и предприятий плата последних за порождаемые ими вредные явления пойдет на покрытие эксплуатационных расходов города и затрат на его развитие. Только в таком случае конкуренция между общинами станет равноправной, ибо тогда будут известны все их выгоды и убытки.

Вводя этот новый аспект избираемой нами экономической политики, мы откроем путь к восстановлению необходимого равновесия. Городской налог явится компенсацией для деревни, хранительницы природной среды, за счет городов, которые ее разрушают, а внутри городского мира — для малых и средних городов, где вредные последствия урбанизации ощущаются как неудобство, за счет больших агломераций, где они принимают характер бедствия. Отсюда необходимость изменения политики размещения человека в пространстве. Надо отказаться от существовавшего до сих пор предпочтения развития огромных агломераций.

Малые и средние города, насчитывающие от 5 до 50 тысяч человек, более жизнеспособны. Так, с 1954 по 1968 г. их население увеличилось с 11,4 до 16,3 миллиона, то есть на 5 миллионов человек, и к 1968 г. составляло уже 32% всего населения Франции вместо 25% в 1954 г.

В них не только меньше пострадала природная среда но и социальные условия гораздо менее тяжелы, чем в крупных центрах, особенно если говорить о транспорте.

Это находит свое отражение в общественном мнении [2]. Если бы осуществились пожелания людей, в Парижском районе осталось бы только 11 % населения страны — меньше 6 миллионов человек — вместо 18%, а в городах с населением больше 100 000 человек только 17% вместо 19%, тогда как города с населением от 5 000 до 100 000 жителей пережили бы большой подъем, ибо в них хотели бы жить 29% французов, а не 21%, как сейчас.

Мечты о мегалополисах преследуют только технократов и любителей наживы!

Какова была бы динамика развития городов, достойных человека, если бы предпочтительная помощь государства стимулировала их, обеспечивая необходимое для их подъема социальное, культурное и промышленное строительство, а не концентрируя его преимущественно в Париже и нескольких провинциальных метрополиях!

Этот местный налог за вредность должен привести не только к новой организации городского пространства; он повлечет за собой экономическую переоценку — и, следовательно, подъем сельского мира по отношению к миру городскому.


[1] Именно так обстоит дело с загрязнением воздуха в Парижском районе. В городах, насчитывающих от 300 до 3000 человек на квадратный километр площади (жителей + иногородних трудящихся), от Бюка до Корбея — влияние плотности населения довольно незначительно. Но при плотности населения от 3000 до 15 000 человек на квадратный километр, например, от Корбея до Пантена, она оказывает очень сильное влияние. При возрастании плотности впятеро задымленность увеличивается в полтора раза, а содержание в воздухе сернистого ангидрида — втрое.

При увеличении плотности населения втрое, от 15 000 до 50 000 человек на км2, от Пантена до 18 округа Парижа, задымленность возрастает на 1/5, а содержание сернистого ангидрида на 1/3. 16-й округ Парижа, один из самых зеленых и благоустроенных кварталов, является более загрязненным — на 50% по сернистому ангидриду и на 15% по задымленности, чем один из наиболее бедных промышленных городов парижского предместья. Женвилье. так как плотность его населения в семь раз выше (смотрите рисунок 10 и гл. 6,

[2] Опрос, проведенный Национальным институтом демографических исследований в 1965 г.

Поделиться:
Добавить комментарий