Дарвинистический характер исходных позиций и всей экологической концепции Э. Геккеля.

Отмечая отчетливо выраженный дарвинистический характер исходных позиций и всей экологической концепции Э. Геккеля, следует, однако, указать на его стремление сочетать учение Ч. Дарвина с некоторыми теоретическими взглядами Ж. Ламарка. Речь идет о трактовке причин приспособленности организмов к среде обитания. Геккель во «Всеобщей морфологии» сформулировал шесть законов адаптаций, в том числе закон совокупных или кумулятивных, приспособлений. В него включаются приспособления, вызываемые непосредственным воздействием внешних условий существования или возникающие вследствие привыкания. На воздействие агентов среды организмы, согласно Геккелю (и Ла-марку), реагируют не пассивно, а активно.

Возникающие в результате этого приспособительные изменения функций и форм якобы могут передаваться по наследству, причем помимо отбора. В статье «Дарвинизм» Геккель писал на сей счет весьма определенно: «Нам еще неизвестны многие отношения, имеющие в вопросе происхождения видов не менее важное значение, чем слишком односторонне оттененный у Дарвина естественный отбор и борьба за существование. Внешние условия существования неорганического мира, которыми Дарвин слишком пренебрег, должны были во многих случаях играть не меньшую роль, чем естественный отбор; сюда относятся климат, место обитания, географические и топографические условия, к которым признаки организма приспособляются в весьма значительных размерах».

Приходится признать, что в рассматриваемом вопросе Геккель занимал явно эклектическую позицию, стремясь механически соединить взгляды Дарвина и Ламарка, причем в известной мере в ущерб первому.

Влияние Ламарка можно уловить и в некоторых разделах «Всеобщей морфологии», а также в иных произведениях Геккеля. Очевидно, именно с этим обстоятельством связано настойчивое подчеркивание Геккелем роли физико-химических условий в жизни и эволюции организмов, чем его взгляды заметно отличались от Дарвина. Характерно также, что дарвинизмом Геккель называл одно лишь учение о естественном отборе, поскольку эволюционные взгляды были свойственны не только Дарвину, но и Ламарку.

Несмотря на отмеченные элементы эклектического восприятия ламаркизма, мы в общем высоко ценим экологические воззрения Геккеля и его роль в становлении экологии, особенно в формулировке ее наименования. Однако не все разделяют подобную точку зрения. Еще Д. Н. Кашкаров отмечал, что понятие экологии далеко не сразу вошло в научный обиход. По-видимому, это было не в малой мере связано с общей холодной реакцией ученых кругов на выход в свет «Всеобщей морфологии». Одной, и притом немаловажной, причиной подобного приема был очень трудный для восприятия стиль изложения, перегруженность текста массой новых греческих терминов, сложность конструкции книги и пр. Не случайно, что общедоступное изложение тех же идей в «Естественной истории миротворения», написанной Э. Геккелем по совету К. Гегенбаура, встретило не в пример «Всеобщей морфологии» буквально восторженный прием у читающей публики. По-видимому, это оказало свое положительное влияние и на судьбы нашей науки, вернее, ее нового названия, так что постепенно «экология» завоевала права гражданства.

В связи с обсуждаемой темой невольно возникает вопрос об определенном противоречии между сущностью экологии как биологической дисциплины и научными интересами самого Геккеля.

Последние, как известно, лежали в основном в области филогении, морфологии, систематики (не беря общебиологических проблем, антропогении, философии и пр.). Между тем экология есть наука о жизни животных в естественных условиях обитания, т. е. дисциплина в известном смысле натуралистическая, связанная с работой в природе. Отмеченное несоответствие очевидно. Следствием его было то, что высказывания Геккеля по поводу экологии в рассмотренных выше трудах не выходили за рамки теоретических рассуждений и не подкреплялись оригинальными фактами. Более того, сочинения Геккеля вообще содержали очень мало конкретных примеров и аргументов, если не считать некоторых фактов, заимствованных у Дарвина. Указанное обстоятельство не случайно. Оно отвечает методологической установке Геккеля, часто отдававшего в системе доказательств предпочтение соображениям логики перед результатами наблюдений и экспериментов.

Однако было бы ошибкой думать, что к мысли об экологии Геккель пришел чисто логическим путем. На них его натолкнул не только анализ трудов Дарвина и других литературных источников и содержащихся в них данных о факторах естественного отбора, характере борьбы за существование, адаптаций и пр. Большую роль в формировании экологических представлений Геккеля несомненно сыграл его неподдельный интерес к живой природе, любовь к экскурсиям и путешествиям, богатый натуралистический опыт, накопленный во время странствий в юношеские и зрелые годы.

Не случайно Геккель никогда не замыкался в стенах своего профессорского кабинета и университетских аудиторий, а предпринимал одно путешествие за другим. Немалая часть исследованных им в таксономических и филогенетических целях радиолярий, губок и других морских беспозвоночных животных была собрана самим автором в Северном, Средиземном и других морях. Общение с живой природой, непосредственное наблюдение приспособленности животных к условиям обитания, сложных явлений борьбы за существование и взаимодействия видов очевидно во многом способствовали сперва формированию, а затем развитию и укреплению идеи о наличии специфического цикла биологических проблем, исследование которых и составляет предмет особой отрасли биологии — экологии.

Нет нужды, что Геккель не осуществил конкретных экологических исследований. Как мы видели, почти такой же была судьба признанного основоположника экологии животных в России К. Ф. Рулье. Это не мешает нам высоко ценить выдающуюся роль названных ученых в истории становления экологии как самостоятельной науки.

В связи с этим нельзя оставить без внимания также и то, что некоторые гидробиологические исследования Геккеля были по существу экологическими.

Правда, они носили настолько специальный характер, что оставались малоизвестными широким кругам биологов и тем способствовали усилению мнения о чисто теоретическом, вернее, словесном, отношении Геккеля к вопросам экологии. «Исследование планктона» показывает, что в споре с В. Гензеном Э. Геккель руководствовался экологическими идеями, опираясь на собственные наблюдения и материалы других зоологов, почерпнутые во время многолетних стационарных и экспедиционных исследований. Конечно, даже упомянутая статья не является конкретной экологической работой в собственном смысле слова.

Тем не менее она свидетельствует о том, что экология интересовала Геккеля не только в теоретическом плане, но и как средство решения определенных задач морской гидробиологии.

Поделиться:
Добавить комментарий