Суточный и сезонный ритмы активности, местные передвижения, миграции каланов
Судя по наблюдениям за поведением каланов на о. Медном и островах Курильской гряды, а также по данным американских исследователей (Lensink, 1960; Кепуоп, 1963), каланы сильно привязаны в своей жизнедеятельности к полосе прибрежья шириной до 5 миль. В этих же пределах они обычно совершают передвижения.
Суточный ритм активности калана определяется в основном режимом питания, кормностью района, гидрометеорологическими факторами и инстинктом размножения. Будучи голоден, калан проявляет большую энергию в разыскивании нищи, причем в малокормных местах он вынужден быть особенно активным, чтобы насытиться. На протяжении суток несколько раз сменяют друг друга периоды кормешек и отдыха.
Калан преимущественно дневное животное, но в случае затруднений в кормежке в светлую часть суток (из-за штормовой погоды, например) он проявляет активность и в ночное время, особенно в лунные ночи (Snow, 1910; Bergmann, 1927; Барабаш-Никпфоров, 1933, 1947; Николаев и Скалкин, 1963). В период производства промысла каланы попадали в расставленные на них сети не только днем, но и в течение ночи.
Приливы и отливы вызывают перемещения каланов, связанные опять-таки с условиями питания и отдыха.
Во время отлива обнажаются камни (тайники) — любимые места отдыха зверя. Естественно, что общая подвижность каланов в это время снижается, хотя голод может заставить отдельных животных кормиться как в прилив, так и в отлив. В зависимости от сезона года изменяется район деятельности каланов. В летний период, когда море относительно спокойно н в нем имеются водорослевые поли, каланы удаляются от берега на расстояние нескольких километров. В этот период большая часть зверей тут же и ночует на воде, в зарослях морской капусты. Лишь отдельные особи незадолго до наступления темноты возвращаются к берегу для ночлега на камнях-островках. С наступлением рассвета эти животные первыми покидают места ночевок и отправляются на кормежку. Каланы, ночевавшие в зарослях водорослей, уходят на кормежку значительно позже, с полным рассветом. Поздней осенью, зимой и весной, водорослевых зарослей на поверхности моря нет, все звери проводят ночь на суше. Днем они в основном держатся на мелководных участках вблизи берегов. Таким образом, в зимний период .диапазон суточных передвижений каланов значительно меньше, чем летом.
Характер передвижения зверей с мест отдыха на кормежку н обратно может резко изменяться и независимо от сезона. С. В. Мараков наблюдал случаи, когда летом крупная группа каланов, обычно ночевавшая па Юго-Восточной оконечности о. Медного, уйдя утром в открытое море, проводила там весь день и ночевала в полях морской капусты. У берегов в такие ночи оставались единичные особи. О том, насколько быстро собираются каланы к местам отдыха после дневной кормежки, свидетельствуют подсчеты их в вечерние часы, произведенные в одном нз таких мест на о. Медном С. В. Мараковым 10 августа 1957 г.: 18 час. — 40, 19 час. — 76, 20 час. — 90, 21 час. — 120 каланов.
В случае перемены погоды, особенно перед началом шторма, каланы становятся активнее и стремятся укрыться в защищенных от ветра местах.
По наблюдениям И. И. Барабаш-Никпфо- рова (1947). в бухте Бобровой (о. Медный) обычное количество каланов не превышало 20 — 25 экз Увеличение этого числа наблюдалось уже при повышении силы ветра до 4 баллов (по шкале Бофорта). При 5 — 7 баллах возрастание численности становилось весьма заметным. С. В. Мараков много раз наблюдал, как при усилении берегового ветра каланы на много часов раньше обычного возвращались к местам ночлега. В сильные штормы пли ураганный ветер животные и днем лежат на суше. Особенно чувствительны к штормовым ветрам самки с детенышами, которые в первую очередь стараются укрыться в сравнительно спокойных участках побереялья. Вероятно, одной из причин того, что детпые самки на о. Модном предпочитают юго-западную сторону, служит преобладание здесь в наиболее штормовые весенний и осенний периоды береговых ветров. Самцы и холостые самкп менее нуждаются в тихих участках.
Инстинкт размножения толкает самцов на более или менее значительные передвижения в стремлении найти себе пару.
Местные перегруппировки каланов, связанные с общей беспокойной обстановкой, представляют обычное явление. На о. Медном, например, имеет место откочевка каланов нз бухты Глинки на Юго-Восточную оконечность с началом котикового промысла, когда здесь учащается движение катеров; обратно каланы возвращаются в ноябре-декабре. Неудовлетворительно проводившиеся в 30-х годах отловы каланов на северо-западной оконечности названного острова привели к переходу стада на юго- восточную часть острова. Лишь в последнее время каланы начали снова осваивать северо-западную оконечность.
По вопросу о дальних перемещениях каланов существуют различные точки зрения.
Одни исследователи причисляют калана к животным, легко меняющим район обитания (С. Д. Перелешин. Е. Д. Ильина), другие считают его прочно привязанным к определенному месту (С. Лех, К. Кеньои, О. Мури). По существу обе эти точки зрения имеют иод собой основание, но в оценке оседлости и подвижности зверя иногда допускаются преувеличения. Привязанность каланов к обжитому участку несомненна. На то, что каланы от природы не кочевые животные и что, попадая на новые места, они как бы «прирастают там», указывал еще Стеллер. Не исключено, однако, что в известных случаях животные могут отреагировать на сильное нарушение нормальных условий (главным образом на интенсивное преследование) быстрым массовым переселением на большое расстояние. Переселение под воздействием неблагоприятных факторов усиливается при избыточной плотности популяции, приводящей к тому, что каланы занимают наряду с удобными также п неудобные места обитания. Из последних они сравнительно легко могут быть вытеснены в случае нового ухудшения обстановки.
Как уже указывалось в морфологическом очерке, каланы по сравнению с более спецпализованными морскими млекопитающими. например котиками, далеко не так хорошо приспособлены к длительному пребыванию в воде. Необходимость тщательного ухода за своим волосяным покровом для обеспечения нормальной терморегуляции заставляет калана регулярно выходить на сушу. Уже одно это должно сильно ограничивать передвижения зверя в открытом море, а при отсутствии удобных мест для выхода на сушу — и вдоль берега.
По-видимому, это обстоятельство тормозит восстановление популяции каланов на о. Беринга, где во времена Стеллера зверь этот был представлен в изобилии. Пролив в 24 мили служит серьезным препятствием на пути расселения каланов.[1] Кеньон (Kenyon. 1963) пишет, что даже пролив в 10 миль долгое время не позволял каланам крупной популяции о. Танага расширить район обитания за счет заселения соседнего о. Адах (Алеутские острова). С другой стороны, отмечены встречи одиночных каланов на расстоянии 60 миль от берега (Гребиицкий, 1902). Лензинк (1960) видел отбившихся от стада животных между о-вами Сандман и Шумагипским, отстоящими друг от друга на расстоянии в 50 миль.
В литературе приводятся факты массовых переселений каланов в связи с беспощадным преследованием. Чтобы объяснить вторичное заселение каланами Командорских островов (после почти полного истребления во второй половине прошлого столетия), пришлось допустить возможность переселения зверя либо с Курильских островов, где в то время преследование его достигло крайнего напряжения и где к тому же отмечалась активация вулканической деятельности, либо с Алеутских островов (Тихмепев, 1863; Прозоров, 1902). Появление большого количества каланов на о. Уруп в 50-х годах нынешнего столетия дало повод к предположению об имевшей место миграции зверя с Командор (Б. Н. Васин — в письме; Николаев, 1958). Наблюдающееся в самое последнее время быстрое заселение каланами Камчатки также трактуется как результат передвижения части зверей с Курильских или Командорских островов.
Существование таких эпизодических массовых переселений каланов нн у кого не вызывает сомнений.
Однако гипотеза о регулярных сезонных миграциях курильских каланов, выдвинутая А. М. Николаевым, не поддерживается зоологами. Основанием для гипотезы послужили резкие изменения показателей учета каланов в разные периоды года. Так, в конце лета 1963 г. на о. Парамуигир было насчитано 1043 калана, а поздней осенью того же года — всего 300. Новое увеличение учетного показателя отмечено летом следующего года. Аналогичные случаи пмелн место и в предыдущие годы. Как полагает названный автор, эти изменения закономерны и связаны с воздействием гидрометеорологических факторов — температуры воды п ледового режима. В настоящее время сезонные передвижения зверя ограничиваются северными и средними островами Курильской гряды, но в прошлом, по имеющимся данным, простирались вплоть до Японских островов п Сахалина.
В разных частях огромного ареала каланов их передвижения могут изменяться в соответствии с различными экотопическимп условиями. Командорско-Алеутская гряда расположена в долготном направлении, поэтому она не имеет существенных отличий в разных своих частях. Курильские острова тянутся на значительное расстояние в широтном направлении, и, соответственно, климатические и гидрометеорологические условия на всем их протяжении не могут быть одинаковыми. Поэтому в принципе возможность сезонных миграций курильских каланов отнюдь не исключена. Но совершенно ясно, что для окончательного решения этого вопроса, как п вопроса о характере миграций каланов вообще, необходимо накопление фактических данных, и в частности данных массового мечения животных. Без этого все наши соображения в затронутой области останутся на уровне более или менее удачных гипотез.
[1] Надо полагать, что на о. Беринга с о. Медного перекочевывают более сильные особи — в основном самцы.
